Смерть-это только начало.Я такая не постоянная.
16.10.2013 в 16:35
Пишет Голубь мира:Сквозь тусклое стеклоURL записи
Название: Сквозь тусклое стекло (Through A Glass, Darkly)
Автор: Jane Carnall
Переводчик: Голубь мира
Бета: [L]~Winchester~[/L]
Пара/Персонажи: миррор!Спок/миррор!МакКой
Рейтинг: R
Жанр: драма с элементами юмора
Предупреждения: гибель закадровых персонажей, неграфичное упоминание пыток
Статус: закончен
Дисклеймер: Стар Трек
Разрешение автора на размещение: отсутствует, с автором невозможно связаться
Разрешение автора на перевод: отсутствует, с автором невозможно связаться
Ссылка на оригинал: hjc.akicif.net/ThroughAGlassDarkly1.html
Саммари: Миррор!Спок случайно узнает, что разум доктора МакКоя великолепно подходит для создания вулканского союза разумов.
Примечания:
1. пон фарр – брачный цикл вулканцев
2. плак тау (жар крови) – мучительное состояние вулканца, приводящее к смерти
3. вивисекция - проведение хирургических операций над живым животным с целью исследования функций организма
Условия/посвящение: первый вклад в сообщество Illogical, doctor (Спок/МакКой)
Критика: нужна
Условия размещения на других сообществах: с разрешения переводчика, администрации сообщества и обязательным указанием ссылок.
читать дальшеАвтор Джейн Карналл
Идея Джули Крамер
Прелюдия
Совпадение разумов. Спок не мог думать ни о чем кроме этого.
И почувствовал такое необъятное облечение, о котором раньше и не подозревал. Его второй пон фарр должен был случиться через год и Спок уже был готов погибнуть в плак тау. Он не мог позволить себе опуститься до связи с подневольным существом. Даже вулканец-полукровка должен иметь гордость.
Но теперь он был свободен. Совпадение разумов.
Однако Спок выжег этот разум, на мгновение увидев свое лицо - искаженное жестокой гримасой и бородатое - чужими глазами. Человек смотрел на него, напуганный, но изо всех сил старающийся не показать этого.
Человек. Хуже всего (ведь вулканец мог связать себя даже с инопланетным разумом) было то, что своим насильственным вторжением он нанес непоправимый урон человеку. Теперь он не смог бы связать себя с ним.
Когда Споку было четыре года, он бегал по коридорам семейного поместья, и случайно сбил с ног партнершу своей бабушки, которая несла древнюю фарфоровую вазу. Ваза упала и разлетелась на мелкие осколки.
Т'Пау в холодной ярости отчитала его и наказала хранить самый большой осколок пятьдесят лет, чтобы он четверть своей жизни помнил о том, что натворил.
Осколок до сих пор был при нем – таинственно-синий глазурованный, изогнутый, словно просящая ладонь. Но единственное сожаление, которое чувствовал Спок за эти сорок прошедших лет это то, что он уничтожил нечто настолько красивое. И это было не сравнить с тем, что он чувствовал сейчас. Сожаление и ужас.
Однако. Что же он понял до того, как осознал, что их с доктором разумы совпадают?
Кирк, Скотт, Ухура, МакКой… они вели себя странно. И он насильно слился разумом с МакКоем.
Они пришли из другой вселенной, параллельной его собственной.
Доктор МакКой, который принадлежал его вселенной, был у них. Если бы только Спок смог вернуть его обратно… они могли бы связаться Узами?
Попробовать стоило.
Сквозь тусклое стекло
Транспортатор мигнул. Четыре чужака исчезли. И появились вновь.
Кирк с рычанием спрыгнул с платформы.
- Если я найду, кто в этом виноват, он целую неделю будет наслаждаться агонайзером!
Спок проигнорировал капитана, его взгляд был сосредоточен на МакКое. По первому предположению человеческий разум, идентичный его зеркальному отражению из другой вселенной, должен был подойти Споку. Но определить это наверняка можно было только при ближайшем рассмотрении.
Теперь следовало только… склонить МакКоя к тому, чтобы он впустил его в свой разум по доброй воле. Еще одного насильственного проникновения в его разум допустить было нельзя.
Терпеливо, как его предки-охотники, Спок ненавязчиво стал следовать за МакКоем куда бы доктор не направлялся. Он даже нашел подходящий предлог проводить время в лазарете, чтобы наблюдать за его работой.
Создание, над которым проводилось вивисекция, вызвало только отвращение. Так типично по-человечески было причинять такой вред ради мизерных результатов. Гораздо большего можно было бы достичь и менее жестоким способом. Спок покинул лазарет в тот же день, когда МакКой встал за пульт управления машины поддерживающей пытки существа, и ушел в свою каюту, к камню медитаций.
Но в попытке созерцать бесконечное, смог созерцать лишь МакКоя.
Его руки: нежные, искусные и сильные – руки хирурга.
Его глаза: голубые как Земное небо, ясные и искренние. Его особенно выразительный рот…
Спок остановился, вызывая в памяти образ МакКоя, стоящего в кабинете живосечения. Его руки целителя на панели управления, его лицо не выражающее эмоций, словно он был вулканцем. Одно это должно было что-то сказать Споку. Что он мог видеть в потупленном и правдивом взгляде врача?
Отвращение?
=@=@=
МакКой забеспокоился, когда заметил особое внимание первого офицера. Спок не был непредсказуемо опасным как Сулу, но если у него появлялись причины идти против тебя – спасения не было. К счастью, Спока непросто было разозлить. До тех пор пока ты работал усердно, не совершал глупых ошибок, не давал спуску подчиненным и вел себя респектабельно, ты был в безопасности. Технически медицинская служба находилась под командованием первого офицера по науке, и МакКой был – технически – прямым подчиненным Спока. Он не имел ни амбиций, ни способностей, чтобы заменить действующего офицера, и доктор надеялся, что Спок это понимал.
Доктор заметил это пристальное внимание несколько дней назад и заподозрил, что Спок наблюдал за ним и раньше. Однако это могло быть просто очередной проверкой эффективности работы.
Надеясь, что это действительно так, доктор взялся за исследование туземца с Г’хасий 4, взятого живым и агонизирующим, для одного из предписанных Звездным Флотом экспериментов, который доктор игнорировал некоторое время. МакКой с тоской надеялся, что существо быстро погибнет.
Спок покинул кабинет. С большим облегчением МакКой присел и начал делать записи об изменившихся показаниях. Закончив, он принялся искать на столе нужный официальный бланк.
- Вам понравился эксперимент?
МакКой замер, он не заметил, когда вернулся Спок. Это был неожиданный вопрос. Никто никогда не спрашивал его о подобном. После затянувшейся паузы доктор осторожно поднял взгляд.
Спок стоял перед его столом, заведя за спину руки. Это была знакомая поза, та, которая нравилась доктору больше других. Поза ученого, не коммандера Звездного Флота, не первого офицера звездолета или офицера по науке. Но, тем не менее, доктор не мог ему доверять.
- Очень странный вопрос от вулканца.
Ничто в поведении Спока не указывало на раздражение, но МакКой почувствовал холодок идущий по спине.
- Отвечайте на вопрос, доктор МакКой.
МакКой вздрогнул, не понимая, что именно задумал вулканец.
- Что вы имеете в виду под «этот эксперимент»?
- Живосечение.
- Это предписанный командованием Звездного Флота эксперимент, - сказал МакКой сухо, взяв себя в руки. – Нервная система доминирующей жизненной формы Гхазий 4 абсолютно отличается от нервных систем других известных жизненных форм. Учитывая это, командование Звездного Флота заинтересовано выяснить, реагирует ли она на раздражители иным образом и если это так, то каким именно.
- Восхитительно, доктор МакКой, но я в курсе природы этого эксперимента. Однако мой вопрос, на который Вы до сих пор не ответили, заключался в том, понравился Вам эксперимент или нет.
МакКой опустил взгляд на свои записи, бланки и ручку, которую крепко сжал. Сейчас он сам себя ощущал жертвой эксперимента по живосечению, вынужденный отсекать от себя эмоции, чтобы угодить этому безэмоциональному существу. Доктор взял в руки бумаги, делая вид, что сверяется с ними.
- Сэр, я не знал, что эти чувства имеют для Вас какое-то значение.
Спок громко ударил по столу. МакКой резко выпрямился, напрягся в испуге. Его последний ответ был опасно близок к дерзости, а Спок был хорошо известен суровыми наказаниями. Единственная надежда МакКоя избежать агонайзера, который Спок всегда носил с собой, была в отсутствии очевидцев. Возможно, хватит простого извинения. Доктор вытянулся по струнке.
- Прошу прощения, сэр.
- Я не буду повторять вопроса снова, - лицо вулканца едва ли выражало хоть что-то.
МакКой глубоко вдохнул, собираясь сказать что ему, конечно, понравилось исполнять свой долг перед Звездным Флотом и что ему было приятно расширить горизонты знания… Но слова застряли в горле. Он швырнул смятые бумаги в Спока и прорычал:
- Я ненавижу это проклятое и бессмысленно дело, Вы, проклятый бесчувственный любопытный компьютер!
Вулканец поймал бланки. Его глаза словно застыли. Он аккуратно расправил документы и положил на стол доктора.
- Думаю, Вы ответили на мой вопрос.
Ужас заструился по жилам МакКоя. Это могло означать только, что агонайзер неизбежен и наличие или отсутствие свидетелей ничего не решит. И дернул же его черт…
- К тому же, у Вас явно неверное представление о вулканцах, - Спок приподнял бровь. – Мы не компьютеры. Вы можете присесть.
Обмерший от страха Маккой бухнулся в кресло. Он не мог поверить своим ушам – вулканец шутит? Нет, конечно, нет. Просто выговор? А как же агонайзер?
- Я тоже считаю, что информация, полученная в ходе эксперимента, незначительна, - Спок повернулся и прошелся по кабинету. Одним движением руки он выключил все приборы.
Зеленая кривая жизненных показателей замерла, а вместе с ней и кривая боли. МакКой не отрываясь следил за офицером по науке из-за своего стола.
- Я внесу в компьютер данные и информирую Звездный Флот, что в работе приборов выявлена ошибка, - произнес Спок спокойно. – Вас винить никто не станет.
- Но почему…?
- Вулканцы не причиняют боли без необходимости.
Спок повернулся и вышел, прекрасно понимая, что МакКой неотрывно следит за ним. Теперь он приблизился на один шаг ближе к цели, и занялся обдумыванием следующего.
=@=@=
МакКой был в полном замешательстве. В течение следующих нескольких недель Спок постоянно расчищал препятствия на пути доктора. Его ссора с коллегой в одном исследовании научного отделения разрешилась в его пользу, сложный запутанный ход Сулу в его отношении – отбит. Эти любезности могли означать либо предложение дружбы, либо подразумевали когда-то возвращения долга.
Так как Спок вряд ли подразумевал дружбу, доктор решил, что он чего-то хочет. Но что простой старший офицер медицины мог предложить первому офицеру, второму лицу на корабле? Спок мог получить всё чего хотел. Даже капитан подумал бы дважды прежде чем отказать ему.
Положение вещей не менялось. Энтерпрайз достиг планеты Супра Эпсилон 3 для проверки на пригодность для колонизации. МакКою было приказано организовать медицинскую поддержку восьми десантным группам. Доктор выбрал семерых квалифицированных медиков и, после некоторого колебания, добавил себя в список. Он бы отдал многое за возможность убраться с корабля из-под постоянного присмотра Спока хотя бы на несколько часов в день. На второй день разведывательной экспедиции, он с досадой заметил, что Спок добавил себя к его десантной группе.
Они сканировали узкую долину глубоко в горах. МакКой настроил свой трикодер на поиск самых обычных человеческих аллергенов, проверяя их наличие в жизненных формах и минералах. Сенная лихорадка была пока единственной, которую удалось выявить. Прибор зарегистрировал скачок от минус одиннадцати до плюс двадцати.
Используя более детальный осмотр как предлог, МакКой перебрался в самый конец шеренги. Спок шел справа на несколько метров впереди. Колонна образовывала своеобразную форму полумесяца. Офицер в середине шла немного левее и именно она первой крикнула, сначала на своем языке, а затем на стандартном языке Федерации:
- Миедгархюф! Обвал!
Спок среагировал первым. Перекрывая гул земли, дрожащей под ногами, он выкрикнул приказ и бросился назад, прямо к МакКою, схватил его за руку и увлек за собой, так быстро, что человеческие ноги не поспевали за ним. Долина за ними грохотала, трещали стволы деревьев, подминаемые массой земли.
Камни, словно выпущенные из катапульты, обрушивались позади бегущих. МакКой слышал вопли раненых – по крайней мере два из них настигли цели. И вдруг глухой удар и полное онемение его собственной правой ноги. Доктор свалился от прострелившей ногу боли. Бедро. Или колено. Мне конец. Черт.
Спок подхватил его и потащил дальше. И не остановился до тех пор, пока гул не стих, и не наступила ужасная мертвая тишина. Тогда он осторожно усадил МакКоя на землю и сам присел рядом. Человек дернулся, чуя его близость и едва сдерживаясь от пронзающей правое бедро боли. Спок аккуратно надавил на нерв необходимое количество времени и МакКой вдруг открыл глаза. Все лицо его было покрыто холодным потом.
- Я думал, моя... нога… сломана.
- Так и есть. Я просто заблокировал боль. Но кость нужно вправить до того, как мы транспортируемся.
- Хорошо, - прошептал МакКой. - Я обещаю... не судить вас за это, - он ухмыльнулся, хотя Спок не видел в этом ничего смешного.
Приступ яркой боли МакКой почувствовал даже несмотря на блокировку нерва. А затем боль стала просто невыносимой. Спок коснулся его снова, боль отступила и МакКой понял, что может даже сидеть.
- Спасибо, - он взглянул на долину. – А остальные?
- Все мертвы.
- Почему Вы спасли меня?
Взгляд вулканца был темен и неприступен.
- На данный момент, мне нужно сохранять Вас живым… по личным причинам.
МакКой сглотнул и достал свой коммуникатор.
- Если моя кость вправлена, мы можем вернуться.
Спок выхватил коммуникатор из рук доктора и сжал в ладони. Затем встал, швырнул помятый корпус вниз и снова присел рядом.
- К сожалению, Ваш коммуникатор был поврежден.
- Я вижу, - доктор сложил вместе ладони, стараясь не выдать волнения голосом. – Зачем Вы хотите сохранить мою жизнь?
- Ваш разум превосходно совмещается с моим. Создать Узы между нами будет легко, и, я думаю, выгодно.
- Узы? Я слышал об этом... Это как постоянное слияние разумов?
- Сходно. Мне нужно уточнить для Вас детали… физического аспекта подобного союза?
- Нет, - ответил МакКой хмуро. – Не нужно.
На тему вулканского секса было несколько публикаций в земных порножурналах. МакКой забыл уже девяносто процентов из того, что читал когда-то, но и десяти оставшихся в его памяти хватило, чтобы испугаться. Пон фарр был реален, и был действительно психическим и физическим насилием. Видимо, это всё было реальным. Узы между вулканцем и человеком были отношениями хозяин-раб, а с вулканскими техниками контролировалось не только тело, но и мысли.
- Почему я должен соглашаться связываться с Вами? – спросил человек, глядя, как дрожит его рука на коленях.
- Согласитесь, и я оставлю Вас в живых.
Предложение, от которого нельзя отказаться. МакКой тяжело вздохнул.
- Если Вы согласитесь, Вы будете под моей защитой. На борту корабля или где угодно. Вы будете защищены от нападений и интриг. Я не думаю, что Вы имеете хотя бы малейшее представление, доктор, насколько влиятельно и сильно влияние моей семьи. Если Федерация может дотянуться до чего-либо, это может и моя семья. И, как моему партнеру, эта сила и влиятельность может быть доступна и Вам.
- Эти вулканские Узы – это ведь до смерти? – прервал его МакКой.
- Могут быть, - ответил Спок невозмутимо. – Союз может быть расторгнут только по обоюдному согласию. Если – к примеру – Вы соберетесь меня убить, я не позволю Узам распасться. И Вы умрете вместе со мной. Также и в отношении Вас, но я не стану этого делать. Итак, доктор МакКой?
- Мне нужно решать сейчас и вот прямо так?
- Да, - в тоне Спока не было места спорам. – Я дал Вам три причины принять мое предложение.
- Первая была самой убедительной. Да, хорошо. Я согласен.
Пока Спок связывался с Энтерпрайз, всё время от транспортаторной до лазарета и пока ему сращивали кость, доктор был абсолютно уверен, что совершил ужаснейшую в своей жизни ошибку.
=@=@=
- Коммандер Спок оставил это для Вас, - добавила его заместитель, сестра Чапел. Записка была запечатана, иначе бы она непременно прочла ее. МакКой все еще сидел на диагностической постели, вытянув ногу перед собой, и даже не пошевелился, чтобы взять бумагу. Сестра просто положила конверт на его грудь и удалилась.
Полчаса доктор провел в надежде, что если он будет игнорировать клочок бумаги, то тот испарится сам собой. Но он не испарился, поэтому МакКой надломил печать и развернул письмо. Всего одна строчка: Увидимся в моей каюте по окончанию смены.
Еще целый час Маккой пролежал, глядя в потолок и мечтая, чтобы смена уже закончилась и вместе с ней и то, что Спок планировал сделать с ним. Мысленно проверяя расписание, он пришел к выводу, что не вернется на службу еще по меньшей мере четырнадцать часов – может дольше, если нога будет его беспокоить – и мог поклясться, что у Спока точно такой же график. Наверное, ему потребуется именно столько времени, чтобы завершить эту штуку, чем бы она не была?
МакКой отметил также, с долей черного юмора, что это было его первое любовное письмо, которое он получил за двадцать лет. И, что его совсем не повеселило, это письмо видимо было также и самым последним в его жизни.
=@=@=
Все происходило именно так, как Спок и планировал. МакКой был напуган. Конечно, этого следовало ожидать от человека, ведь он знал о вулканской сексуальности и Узах не больше, чем печаталось в этих отвратительных земных изданиях.
Тем не менее, на более глубоком уровне, МакКой так же понял, что Спок может стать тем, на кого можно рассчитывать. Тот обвал на планете дал Споку шанс не только спасти жизнь доктора, но и поговорить наедине без свидетелей. Его собственная каюта на Энтерпрайз была безопасным местом, но вызов доктора в себе был бы чреват ненужными слухами еще до того, как он мог заручиться его согласием.
В дверь постучали.
- Войдите, - произнес Спок и повернулся ко входу.
МакКой стоял в дверях и смотрел упрямо и раздраженно. Он сменил униформу на тонкую рубашку с широкими рукавами. Это хороший знак, подумал Спок и заметил также, что человек дрожит. Не от холода, потому что в каюте Спок поддерживал вулканскую температуру и гравитацию.
- Ну? – резко произнес МакКой.
- Пожалуйста, садитесь, доктор.
МакКой сел на кровать. В комнате больше не было ничего кроме длинного гранитного камня, напоминающего могильную плиту.
- Хотите что-нибудь выпить?
Человек покачал головой.
Спок наполнил себе стакан фруктовым соком и присел рядом, близко, но не касаясь МакКоя.
- Я не вижу необходимости откладывать это далее, доктор МакКой.
Человек начал двигаться к краю постели.
- Если отодвинетесь еще – упадете с кровати, - отметил Спок.
МакКой замер.
Спок отставил свой стакан, приблизился, взял прохладную руку человека в ладони и поднял к своему лицу.
- Пожалуйста, расслабьтесь, доктор. Я Вам не наврежу. Доверьтесь мне.
- Сказал паук мухе, - пробормотал МакКой. Он почувствовал легкое касание края своего сознания.
- Доктор МакКой?
Не видя из ситуации никакого выхода, МакКой сдался.
Сначала он не понял что случилось. Ему вдруг стало жарко, но рука на его лице была прохладной. По телу пробежались языки пламени. По обоим телам.
Обоим? Он был в Споке. Или Спок в нем. Доктор не мог определить наверняка, но это и не было важно. Он воспринимал себя глазами Спока, и тут же видел Спока своими собственными.
Вулканец дал ему время привыкнуть до того, как открыл свои мысли. Сейчас мы касаемся только внешней границы наших разумов, доктор. Я хочу, чтобы Вы убедились, я не наврежу Вам.
Приглашение. МакКой проследовал далее… или это Спок проник глубже в него? Такого общения МакКой еще никогда не испытывал - абсолютное доверие. Я никогда не знал тебя. Ты… вовсе не такой, каким кажешься.
Вы тоже, доктор.
Ты заботишься. Я никогда бы не подумал, что ты умеешь… - голос доктора затих в изумлении.
Возможно «забота» не совсем верное слово, - голос Спока был твердым.
Спок, я знаю тебя… Разве уже не время начинать знать меня Леонард?
Леонард? - повторил Спок. – Да, пожалуй, я должен. Наедине. Хочешь продолжить?
А ты обязан спрашивать?
Нет, но я все равно спрошу.
Пожалуйста, продолжай.
И связь была создана.
=@=@=
Спок отвел руку МакКоя от своего лица и опустил на покрывало между ними. Некоторое время МакКой молча смотрел на него. Наконец он тряхнул головой.
- И что теперь? – спросил он тихо.
- Мы будем спать.
- Эм... вместе?
- Обязательно. Физическая близость необходима, чтобы союз стабилизировался.
- Но я думал…
- Я знаю. Вы начитались этой вулканско-человеческой порнографии, которой так нездорово интересуются земные медики.
- Совсем немного, - попробовал протестовать МакКой.
- Во-первых, секс для вулканца - необходимость только раз в семь лет, во-вторых, вулканский репродуктивный орган ни особенно толст, ни длинен. Несмотря на то, что он зеленого цвета, у него нет щупалец, и уж тем более он не напоминает громоздкий зеленый стержень. Фактически, несмотря на наши разные виды, мужские половые органы у нас похожи, за исключением того, что вулканский орган более глубоко уходит в тело. Теперь, если Ваше любопытство удовлетворено, Вы ляжете в постель? – спросил Спок.
Тихо и как-то покорно МакКой согласился. Кровать была узкой. Спок прижал его ближе к себе, заботясь о том, чтобы обоим было достаточно удобно на ограниченном пространстве.
МакКой знал, конечно, что температура тела у вулканцев выше человеческой на пару градусов Цельсия, но он никогда не задумывался о том, каково будет находиться с ним в одной постели. Они лежал каждый на своей стороне кровати, в позе, которую называют «ложкой», и МакКой чувствовал, как борода Спока шекочет ему основание шеи. И был благодарен богу за то, что вулканец не видит сейчас его лица.
Момент истинного удовольствия, когда он знал Спока так же, как он знал себя, стал казаться незначительным. Доктор начал сомневаться, действительно ли это было. Он больше не чувствовал Спока. И это ощущение уважения и благодарности, которым он был наполнен до этого, исчезло. Действительно ли всё это случилось?
Леонард.
- Да?
Это случилось. Сконцентрируйся.
Где-то в уголке своего разума он с усилием нашел его, нашел Спока.
Я забываю, - сказал Спок почти извиняясь. – Ты не телепат.
Нежась в тепле, идущем от Спока, МакКой вдруг осознал себя глупо улыбающимся от счастья. Ты здесь.
Всегда здесь, партнер.
И они заснули.
=@=@=
Связь стабилизировалась, сказал Спок двенадцать часов спустя. – Больше нет необходимости делить постель. Я дам указания, чтобы Вам подготовили смежную с моей каюту, так, чтобы у меня был доступ.
- А люди не начнут…?
- Естественно, я отдам распоряжение только после того как официально занесу факт нашей связи. Ваш статус изменится, например, теперь у вас будет легальное право на вулканское гражданство.
- А если я его не хочу? – огрызнулся МакКой. Он натянул на себя рубашку и зло уставился на Спока. – Если я хочу оставаться гражданином Джорджии, Соединенных Штатов?
- Нелогично, доктор. Я могу сделать Вам двойное. Но будет глупо отказываться от плюсов вулканского гражданства только из-за эмоциональных причин.
- Вы можете сделать? Я теперь не совершеннолетний?
- Вы точно ведете себя как таковой.
- Нет уж, спасибо, сэр! – МакКой повернулся и выскочил из комнаты.
=@=@=
В своем персональном досье МакКой обнаружил, что Спок зарегистрировал их отношения и запросил смену каюты. Это частично объясняло взгляды Чапел. Его заместитель не любила его. Он никогда не разбирался почему. Но она явно была бы рада любому проявлению особенного отношения к доктору. Было почти больно думать об их со Споком отношениях в таком ключе, как будто он был младшим энсином вдруг сыскавшим милость старшего офицера в обмен на разного рода услуги. Словно эдакий стандартный ход для карьерного роста.
Чувства доктора относительно Спока стали разделяться на две категории. С одной стороны Спок был холодным, логичным, строго контролирующим и неприятным офицером, а с другой… этот голос в голове МакКоя вчера ночью и ощущение вулканской ладони на нем... О, это нихрена не помогает!
Но его изменившийся статус стал по-настоящему тяготить его только в комнате отдыха, где по обыкновению обедали. Первый прием пищи был почти обычным – несколько вопросов о его поврежденной ноге, пара сплетен. Но через четыре часа информация уже успела распространиться шире. Никто не садился за его столик, несмотря на то, что все другие были заняты. МакКой поел быстро и ушел оттуда как можно скорее.
Жалкий, он вернулся в свой кабинет, закрылся на ключ и сел за стол. Предстояло немного бумажной работы, но он никак не мог сосредоточиться. Локти на столе, лицо спрятано в ладонях – он всем видом своим выражал только одно – жалкий.
- Доктор МакКой.
Спокойный голос его партнера казался сейчас совсем не к месту.
- Что? – ответил он хмуро.
- Я принес необходимые бумаги, - тишина. Голос вулканца стал холоднее. – Посмотрите на меня, доктор МакКой.
МакКой поднял голову.
- Из-за наших отношений, - ледяным голосом произнес Спок, – я допускаю определенную долю вольностей в приватной обстановке. Но, тем не менее, я не позволю нарушать дисциплину на судне. Если Вы попробуете использовать свой новый статус как предлог для особых привилегий на этом корабле, я добьюсь Вашего увольнения и переправлю Вас на Вулкан. Я бы предпочел, чтобы Вы остались на Энтерпрайз, но я сделаю всё как сказал, если будет необходимо.
- Я понимаю. Сэр, - голос МакКоя ничем не уступал сейчас голосу Спока. – Что это за бумаги?
- Ходатайство о двойном гражданстве.
- Мне и так хорошо, спасибо. Сэр.
- Вы ведете себя смешно. Вам, возможно, придется некоторое время провести на Вулкане. Если Вы не будете гражданином Вулкана - у Вас не будет никаких прав и статуса. К тому же Федерация допускает определенные дополнительные права к гражданам Вулкана. Например, судебные иски от невулканских властей не будут иметь силы. К тому же, союз между гражданами Вулкана будет рассматриваться как легальный.
- А без этого он был чем?
- Союзом только по законам Вулкана.
МакКой прочел бумаги. Его губы кривились, но он все-таки подписал.
- Довольны? Сэр?
- Сарказм Вам не идет, доктор, - Спок взял бумаги и добавил. – Вам сменили каюту. Теперь Вы будете жить в той, что справа от моей. Вам нужна будет помощь, чтобы перенести свои вещи?
У МакКоя дернулись губы. Он сам уже помогал в паре переездов, и одна мысль о первом офицере, тащащем на себе картонные коробки, была до неприличия забавной.
- Нет, спасибо. У меня немного вещей. Я справлюсь.
=@=@=
Доктор сумел перенести вещи всего за час, включая четыре картонные коробки с записями. Он и не думал, что накопил их так много. А каждый, мимо кого он проходил почему-то находил что угодно, лишь бы не замечать его. Это могло бы расстроить любого. Могло? МакКой был уже расстроен, если не сказать большего. И это всего-то после восьми часов.
После подтверждения, что его новая комната занесена во все необходимые списки, доктор лег на свою новую незастеленную кровать. Двуспальную. У кого-то паршивое чувство юмора.
Он не мог заставить себя заняться распаковыванием вещей. Или ужином. По крайней мере, не в комнате отдыха со всей командой, шепчущейся за его спиной. Ему удалось заснуть. Как только датчики уловили понизившуюся температуру тела, выключился свет.
=@=@=
Спок распорядился, чтобы ключи к его каюте и каюте МакКоя были идентичными. Он вошел без предупреждения. В комнате было темно – для человеческих глаз полная темнота. МакКой спал на кровати полностью одетый. Он даже не застелил постель. Либо доктор привык жить в беспорядке, либо еще не распаковался. Ужина он тоже не заказывал.
В отличие от МакКоя, Спок никогда не задавался вопросом, была ли связь между ним и человеком ошибкой. Это была необходимость. Он бы никогда не нашел никого более подходящего. Когда падаешь с утеса, родословную у веревки не спрашиваешь. И, тем не менее, сегодня он попытался предположить причины такого неприемлемого поведения МакКоя, как по отношению к нему самому, так и, по корабельным слухам, к остальному экипажу. Возможно, если ему нельзя доверять, то лучше будет отправить доктора в фамильное поместье.
- Свет, - мягко произнес он и темнота рассеялась. МакКой тут же подскочил с постели.
- Да, что такое? Я не сплю.
Спок приподнял бровь.
- Я хотел предложить Вам ужин.
- А, это ты. И для этого разбудил? – добавил доктор с недовольной гримасой.
- Наедине, Леонард, можешь звать меня Спок.
- Это приказ? Сэр?
- Иди и прими душ. Я застелю постель.
- А это приказ?
- Если настаиваешь.
=@=@=
Человек вернулся все еще влажным от душа, банный халат был запахнут неряшливо. Спок подавил легкую волну недовольства - надо было уточнить, чтобы доктор принял звуковой душ, а не обыкновенный водяной.
Спок уже застелил постель. МакКой бросил на нее короткий взгляд.
- Ты остаешься на ночь?
- Если ты хочешь, Леонард.
- Если я захочу? - МакКой развернулся. – И сколько же права выбора у меня есть в этих отношениях?
- Твои права и обязанности как моего партнера ты узнаешь со временем. Если хочешь - завтра я вышлю тебе копию. Как бы там ни было, это твоя прерогатива желать моего присутствия в твоей постели, и это мой долг.
Раздался мелодичный звук репликатора – поднос и аппетитно пахнущей пищей выдвинулся из него. МакКой уставился на него.
- Я не знал, что ты можешь…
- Это возможно, используя верные коды. Учитывая твое поведение, было бы неумно ужинать в общей комнате.
- Учитывая мое поведение? – переспросил МакКой оскорблено. – Вы меня довели до этого своими угрозами, коммандер.
- Я имел в виду твою реакцию на новый статус.
- Мою реакцию? Со мной никто не разговаривает с завтрака – как только я вхожу в комнату, все замолкают.
- Лгать в таких условиях нелогично.
Черт тебя побери, я НЕ лгу! – МакКой сверкнул глазами.
Он был Споком и разум его партнера был открыт для него как распростершийся далеко ландшафт, бурый и плодородный, с высоты птичьего полета он смотрел на него. Нет, это был МакКой, Леонард МакКой, и у него кружилась голова от этого слияния двух тел. Нет, это всё же был Спок, сын Сарека, глядящий на свое сокровище, человеческое сокровище… нет, это был МакКой, а Спок всего лишь с нечеловеческой быстротой искал в нем подтверждения своих мыслей.
Вновь обретя только одно - свое - тело, МакКой обнаружил себя сидящим на постели. Спок сидел рядом, одной рукой придерживая его. Всего на миг МакКой захотел сдаться. Спрятать лицо в темных волосах вулканца, пахнущих лимоном, медом и корицей и еще – теплотой. И дать Споку взять контроль. Над своим сокровищем.
МакКой постарался одернуть себя, освободиться от хватки вулканца. Он почувствовал, что тот отпускает его и мгновенно перебрался на другой край кровати.
- Я должен извиниться перед тобой дважды, - произнес Спок, не выражая ни единой эмоции. - Нет. Трижды. Во-первых, я подтверждаю, что ты говоришь правду и что я ошибался. Я не должен был сомневаться и предполагать, что мой партнер лжет, основываясь только на слухах. Во-вторых, за то, что не понял, как ты еще дезориентирован нашими Узами и за то, что подверг тебя опасности. И, в-третьих, за то, что не рассчитал, что партнер-нетелепат будет нуждаться в куда большей работе над нашей связью. За всё это я действительно прошу меня простить, Леонард.
- Зачем извиняться? – огрызнулся доктор. – Я видел, как ты думаешь обо мне! Я собственность, перед своим сокровищем не извиняются!
Злость Спока росла, подпитываемая яростью МакКоя. Он действительно сожалел, вулканец из рода Дд’иссуф’рре, он извинялся перед этим маленьким человечком, который вряд ли сумеет произнести имена его восьми предков, человечком, который посмел бросить извинение обратно ему в лицо!
Он не знал, что его глаза, продолжая смотреть на МакКоя стали ледяными. МакКой смотрел на него в ответ, из одного упрямства не желая прервать этот зрительный контакт. Он просто не мог сейчас сдаться Споку.
Спок почувствовал, что сжал ладони вместе. Он прошел через все упражнения, отрицая гнев, отрицая страх…
Страх. Почему страх? Он не боялся МакКоя, и у МакКоя не было причин бояться его. Он объяснил, что не может навредить своему партнеру. Он анализировал этот страх дальше, ныряя в этот омут глубже, ища источник, осторожно, чтобы его самого не затянуло к нему.
Это был страх перед поражением. МакКой видел в Споке две стороны. Первый Спок – ученый, любовник, теплый, темный, верный. Леонард, похоже, чувствовал к нему что-то сильное… восхищение и уважение к ученому; и что-то гораздо более теплое, нелогичное к другим его… аспектам. Это была одна сторона.
Вторая – Спок узнал ее. Она была творением его самого. Часть – вулканская логика, вулканский контроль, вулканская безэмоциональность. Неуязвимый, защищенный - этот Спок мог уничтожить целую планету одним легким поднятием брови, бесстрастно смотрел бы как по его приказу люди бьются и кричат от агонайзера, приставленного к их шее за малейшую провинность. Высокомерный, холодный, жестокий - этот Спок выживал в земной Федерации, земном Звездном Флоте. И даже для этого Спока МакКой пытался найти крупицу уважения, за то, что он не использовал пытки без причины. И Спок странным образом почувствовал облегчение.
Холодного Спока МакКой боялся без причин. Но больше всего доктора ужасало – сдаться на волю темного Спока, и понять что только этот, холодный Спок, единственно реальный.
Они оба реальны.
Спок?
Они оба реальны… и оба нереальны. Я не требую от тебя подчинения.
Я и не собирался сдаваться.
Я знаю, что ты бы не сделал этого, - Спок встал и подал Леонарду руку.
- Давай поедим, Леонард?
Изумленный МакКой принял помощь и поднялся на ноги. Спок, к его удивлению, не убрал руку сразу, а повел его к столу. Только когда он усадил доктора, он прервал физический контакт и сел сам.
- Я не могу придумать никакого средства защиты от слухов, - сказал он уже за едой.
- От сплетен нет защиты, - согласился доктор. (Спок только чуть приподнял бровь, выслушав человеческую идиому).
- Рано или поздно они найдут другую тему.
Ужин закончился в тишине.
- Что теперь? – осведомился доктор.
- Что пожелаешь. Хочешь послушать музыку, Леонард?
- Спок…
- Да, Леонард?
- Ну, ты так и будешь ходить кругами… или секс будет частью этого союза только раз в семь лет?
- О каких кругах ты говоришь?
- Ты прекрасно разбираешься в человеческих идиомах, так что давай, выкладывай!
- Ошибочно полагать, что я не могу заниматься сексом в течение семи лет. Также неверно думать, что я не хочу заниматься сексом, кроме как раз в семь лет. Просто, я нуждаюсь в сексе только раз в семь лет. Я думал, мы это уже прояснили.
- Тогда почему ты не попытался, ну, вчера ночью?
- Я подумал, что инициативу в сексе лучше всего оставить более опытному партнеру.
- А почему ты решил, что я более опытный?
- Ты был женат и произвел одного ребенка. Вряд ли ты неопытен.
- А ты… девственник?
Спок взглянул на него терпеливо.
- Я считаю, что это технический термин.
Внезапно и совершенно иррационально МакКой почувствовал себя гораздо счастливее в сложившейся ситуации.
- Ну… Э-э…Тогда может быть… пойдем в постель?
- Заниматься сексом?
- В шахматы играть!
- Леонард…
МакКой поднялся, наклонился через стол и решительно поцеловал Спока в губы. Борода коммандера оцарапала ему щеку. Тебе бы побриться.
Это не относится к привилегиям партнера.
МакКой взял вулканца за руку и повел к постели, начиная расстегивать его униформу. Будет быстрее, если ты позволишь мне это сделать самому, Леонард.
Ругаясь про себя, МакКой отпустил его руку и молча наблюдал, как тот снимает и вешает на стул тунику. Соски вулканца отливали зеленоватой бронзой и были едва заметны в густой растительности на груди. За туникой последовали брюки. Сапоги он поставил ровно один к другому у самой кровати и сел.
МакКой распахнул халат и, чувствуя себя отчего-то смущенным, скинул его на кресло. Он уже видел Спока обнаженным раз или два, но исключительно на медицинских обследованиях.
Он хотел было сесть рядом со Споком, но тот удержал его. Его темный взгляд исследовал каждый дюйм тела доктора прежде, чем они встретились глазами.
- Мне любопытно, - сказал Спок вслух. – Это первый раз, когда я вижу обнаженного мужчину. Тебе холодно, Леонард?
Доктор мелко дрожал.
- Нет. Пусти меня на кровать, - он лег, чувствуя вес Спока рядом с собой. Доктор ослабил освещение и накрыл покрывало вокруг их обоих. МакКой почувствовал себя увереннее, когда Спок стал только теплом и голосом в темноте.
Он обнял вулканца и осторожно сжал, снова целуя его в губы, обвел их языком, мягко поглаживая пальцами мускулы на спине.
- Ты приятный, - пробормотал доктор. Но ответа не было. И МакКой подумал, что что-то идет не так. Может вулканцы не целуются? Или не обнимают друг друга? Или не говорят?
- Спок?
- Да, Леонард?
- Я всё правильно делаю?
- У меня нет практических знаний, чтобы судить об этом.
- Но тебе приятно?
- Это очень стимулирует, - голос Спока был твердым и отточенным. Он с тем же успехом мог стоять сейчас посреди лаборатории и комментировать ход эксперимента. В темноте МакКой почувствовал, что у него будто вспыхнула кожа. Эксперимент… человеческий партнер. А почему нет? Возможно, он даже напишет труд обо мне в Вулканскую Академию Наук.
-Ты до сих пор мне не доверяешь, Леонард?
МакКой отстранился, перевернулся на другую сторону кровати и свернулся в комок, подтянув к подбородку колени.
- А почему я должен? – сказал он вслух. – Ты всё говоришь – и я все еще ничто. Эксперимент, собственность, полезный инструмент – я тебе нужен потому что рано или поздно у тебя случится пон фарр, и тебе будет нужен кто-то чтобы изнасиловать. Я. Какого дьявола я должен помогать тебе проводить исследования в сексуальном поведении людей?
Леонард. Иди сюда.
- Это приказ, коммандер?
- Ну, хорошо, доктор МакКой, - ответил Спок вслух. – Если Вы настаиваете на упрямстве. Вы возбуждены, и это обязанность партнера освобождать от возбуждения. Если Вы откажетесь, я не буду Вас принуждать. Я не провожу исследований в сексуальном поведении людей, но думаю, что Вам не повредит таковое в вулканском.
- А это какого черта должно значить? Иди сюда и отсоси мне? – прорычал МакКой довольно грубо.
- Похоже, Вы считаете, что пон фарр - это насилие? Как раз наоборот. Если партнер не отвечает взаимностью, пон фарр не будет совершен.
МакКой перевернулся.
- Вы мне сейчас подали свою смерть на блюдечке, - сказал он скептично. – Всё что мне надо сделать, это не отвечать взаимностью, и Вы умрете.
- И Вы тоже, - кровать тихо скрипнула – Спок тоже перевернулся. И добавил тихо:
- Засыпайте, доктор.
- Но я Вам даже не нравлюсь, так? – МакКой начал получать от этого разговора дикое, почти болезненное удовольствие.
- На Вулкане есть слово, - отозвался Спок. - Х’ьюй’ре. Оно означает партнера, который специально подстраивает смерть другого, самую неприятную смерть для вулканца. Х’ьюй’ре невозможно уважать, доктор.
МакКой почувствовал внезапный укол в сердце. Он попытался скрыть это за насмешкой.
- А ты будешь уважать меня наутро? Я думал, это только земное клише, Спок.
Тишина.
- Как ты планируешь заставить меня отвечать взаимностью, Спок? Агонайзером? Или у вулканцев есть особая техника для упертых партнеров?
- Я не рассматривал такой вариант.
- Но ведь это нелогично, а, коммандер?
- Очень нелогично, доктор. Я положился на Ваш характер больше, чем на все другие возможные варианты.
МакКой почувствовал еще один укол.
- Спок, ты имеешь в виду… Ты доверился мне и тому, что я не дам тебе умереть?
- Я так и сказал.
Переполненный внезапным теплым чувством, МакКой снова повернулся к вулканцу и поймал его в объятия. И прошептал в его шею:
- Я бы не дал тебе умереть, Спок.
Интуитивно Спок обнял его в ответ, мягко поглаживая человека по спине, так же, как это делал Леонард чуть раньше. Люди действительно странные существа. Его партнер вел себя так, словно делал эмоциональное заявление, вместо того чтобы просто признать, что Спок не ошибся в нем.
Ответные действия, похоже, были для людей необходимы в сексе – Леонард был снова возбужден. Глубокое, горячее, плавящееся тепло поднималось из его разума, быстрее, чем прежде, выше, увереннее. Темп его дыхания участился. Он поднял голову и повторил ласку губами, которую считал такой стимулирующей.
Спок анализировал удовольствие, которое она приносила. Тонкость и чувствительность кожи, большое количество нервных окончаний, близость языка… Конечно, губы вулканца были более жесткими на ощупь, но язык был чувствительней. Логично, что он смог получить преимущество в этом деле.
МакКой немного опешил, когда Спок приоткрыл рот и принялся ответно ласкать его губы. Они целовались (вернее нет, он целовал Спока) скорее по-детски, в плотно сжатые губы и доктор не ожидал такой внезапной атаки.
Леонард открыл рот под пробными ласками вулканца, он не возражал. Спок продолжал исследовать. Его партнер, лежащий на нем сверху, вдруг вздрогнул и застонал. Спок попробовал снова. Он скользнул в их с Леонардом связь и почувствовал, как наслаждение разливается по всему его телу и захватывает разум.
Они достигли такого глубокого уровня сознания, где слова были уже не нужны, где они стали одним разумом с двумя телами… одним разумом с одним телом… Физическая связь стала отражением ментальной. И это ощущение семени, когда его человек выгнулся и вскрикнул, вулканец тоже не сдержал звука от своего оргазма.
…медленно, медленно, разделяя интимность, рожденную надолго, они разделялись. Они вернулись к своим отдельным телам, сплетенными друг с другом. Человек дышал тяжело.
Когда МакКой смог думать, он ощутил что его лицо мокрое от пота. Он повернул голову и легко потерся о плечо Спока. Он не хотел отпускать, даже не смотря на то, что его правая нога и рука до локтя совершенно онемели. Как же долго, подумал он, это все происходило?
- Примерно двадцать три минуты, Леонард, - сказал Спок тихо, но вслух. – Я не могу ничего поделать, я ловлю твои мысли.
МакКой почувствовал связь, нашел ее и подумал: Спок, я не думаю, что когда-либо буду против. Только не после такого.
Не нужно кричать, Леонард.
МакКой усмехнулся.
- Спок… я… - он помедлил. - Ты мне нравишься.
Ответа не было, даже простой мысли. МакКой поднялся, чтобы посмотреть в его лицо. Он выглядел отстраненным, закрытым, темные глаза не моргали.
- Спок, не нужно ничего говорить. Все хорошо, я понимаю…
- Я выучил сегодня, - ответил Спок очень тихо, - что ответные действия необходимы для тебя. Я допускаю логику этой ситуации. Леонард, вулканцам никто не нравится. Но, тем не менее, я уважаю тебя как целителя. Я нахожу твою верность идеальной для службы, не государству, а самой жизни… очень очаровательной, - он закрыл глаза и открыл снова, заглядывая в глаза своего партнера. – Я также нахожу тебя эстетически привлекательным.
Уголки губ МакКой приподнялись.
- По человеческим стандартам я не такой.
- Я сужу тебя по своим собственным, - темные глаза Спока отражали нетипичную для него уязвимость. МакКой прилег на вулканца снова и поцеловал в губы, бледные на фоне бороды, поцеловал его тонкие веки и прижался, словно в попытке защитить.
- Прости, - пробормотал он. – Я не понял.
Одна из бровей Спока легко дернулась, но он не прокомментировал ничего.
- Мы можем спать теперь?
- Ох, да. Прости, я совсем не думаю. Ты, должно бы, вымотан.
Спок повернулся так, что Леонард больше не лежал на нем. Он чувствовал, как по онемевшим конечностям человека пробегает легкая боль, которую, кажется, называют «пупырышками» и не хотел вызывать дальнейшие неудобства.
Голос человека перешел в сонное бормотание. Спок дернул бровью, отвешивая ироничный комментарий самому себе, прижал МакКоя к себе поближе и провалился в сон.
Конец.
Продолжение в другой вселенной.
И жили они долго и счастливо.
Нет, не жили.
Это не счастливая концовка. Это начало самых захватывающих отношений в истории. Я ненавижу сантименты. (И Энн тоже.) (Джули любит романтику.)
1988